Оценка противомикробной активности пиримидинового соединения 3-(2-Бензилокси-2-оксоэтил)хиназолин-4(3Н)-он в отношении Klebsiella pneumoniae

Исследование посвящено оценке противомикробной активности в отношении Klebsiella pneumoniae пиримидинового соединения 3-(2-Бензилокси-2-оксоэтил)хиназолин-4(3Н)-он в условиях in vivo на модели генерализованной инфекции. Эксперимент проводили на мышах линии CBA в количестве 40 особей, которых разделили на четыре группы: 1-я группа — контрольные животные, получавшие интраперитонеально воду для инъекций в эквивалентном объёме (контроль I); 2-я группа — инфицированные животные, которые не получали лечения (контроль II); 3-я группа — мыши с генерализованной инфекцией, которые получали в качестве лечения цефтриаксон в дозе 50 мг/кг интраперитонеально в течение 7 дней; 4-я группа — инфицированные животные, которым вводили исследуемое соединение в дозе 31 мг/кг (1/10 от молекулярной массы) в течение 7 сут. Генерализованную инфекцию моделировали путём интраперитонеального введения К.pneumoniae в дозе 3×10⁶ в объёме 0,5 мл. В процессе эксперимента оценивали выживаемость животных. После выведения мышей из эксперимента проводили расчёт индекса обсеменённости крови, печени, селезёнки и лёгких, а также определяли общее количество лейкоцитов, С-реактивный белок и прокальцитонин. Было установлено, что изучаемое соединение способствует повышению выживаемости лабораторных животных в условиях генерализованной клебсиелёзной инфекции, а также снижению индекса обсеменённости, общего количества лейкоцитов и уровня маркеров генерализованной инфекции. Таким образом, производное пиримидина 3-(2-Бензилокси-2-оксоэтил)хиназолин-4(3Н)-он проявляет антибактериальную активность, сопоставимую с действием препарата сравнения — цефтриаксона, в отношении K.pneumoniae в условиях экспериментальной инфекции.

1. Yelin I., Kishony R. Antibiotic resistance. Cell. 2018; 172 (5): 1136–1136. doi: 10.1016/j.cell.2018.02.018.

2. Chatterjee A., Modarai M., Naylor N. R., Boyd S. E., Atun R., Barlow J., Robotham J. V. Quantifying drivers of antibiotic resistance in humans: a systematic review. Lancet Infect Dis. 2018; 18 (12): e368–e378. doi: 10.1016/S1473-3099(18)30296-2.

3. Singh R., Singh A. P., Kumar S., Giri B. S., Kim K. H. Antibiotic resistance in major rivers in the world: a systematic review on occurrence, emergence, and management strategies. Journal of Cleaner Production. 2019; 234: 1484–1505. doi: 10.1016/j.jclepro.2019.06.243.

4. Chokshi A., Sifri Z., Cennimo D., Horng H. Global contributors to antibiotic resistance. J Glob Infect Dis. 2019; 11 (1): 36. doi: 10.4103/jgid.jgid_110_18.

5. Aslam B., Wang W., Arshad M. I., Khurshid M., Muzammil S., Rasool M. H., Baloch Z. Antibiotic resistance: a rundown of a global crisis. Infect Drug Resist. 2018; 11: 1645. doi: 10.2147/IDR.S173867.

6. Цибизова А. А., Ясенявская А. Л., Тюренков И. Н., Озеров А. А., Башкина О. А., Самотруева М. А. Оценка противомикробной активности производного пиримидина в отношении Staphylococcus aureus. Антибиотики и химиотер. 2022; 67 (5–6): 4–9. doi: https://doi.org/10.37489/0235-2990-2022-67-5-6-4-9

7. Ясенявская А. Л., Цибизова А. А., Озеров А. А., Тюренков И. Н., Башкина О. А., Самотруева М. А. Оценка иммунотоксических свойств производных пиримидина Иммунология. 2022; 43 (3): 312–319. doi: https://doi.org/10.33029/0206-4952-2022-43-3-312-319.

8. Tolba M., El-Dean A., Ahmed M., Hassanien R., Sayed M., Zaki R., Abdel-Raheem S. Synthesis, reactions, and applications of pyrimidine derivatives. Current Chemistry Letters. 2022; 11 (1): 121–138. doi: 10.5267/j.ccl.2021.8.002

9. Bassyouni F., Tarek M., Salama A., Ibrahim B., Salah El Dine S., Yassin N., Abdel-Rehim M. Promising antidiabetic and antimicrobial agents based on fused pyrimidine derivatives: molecular modeling and biological evaluation with histopathological effect. Molecules. 2021; 26 (8): 2370. doi: 10.3390/molecules26082370.

10. Horchani M., Hajlaoui A., Harrath A. H., Mansour L., Jannet H. B., Romdhane A. New pyrazolo-triazolo-pyrimidine derivatives as antibacterial agents: Design and synthesis, molecular docking and DFT studies. Journal of Molecular Structure, 2020; 1199: 127007. doi: 10.1016/j.molstruc.2019.127007.

11. Bhat A. R., Dongre R. S., Almalki F. A., Berredjem M., Aissaoui M., Touzani R., Akhter M. S. Synthesis, biological activity and POM/DFT/docking analyses of annulated pyrano [2, 3-d] pyrimidine derivatives: Identification of antibacterial and antitumor pharmacophore sites. Bioorg Chem. 2021; 106: 104480. doi: 10.1016/j.bioorg.2020.104480.

12. Maddila S., Gorle S., Seshadri N., Lavanya P., Jonnalagadda S. B. Synthesis, antibacterial and antifungal activity of novel benzothiazole pyrimidine derivatives Arabian Journal of Chemistry, 2016; 9 (5): 681–687 doi: 10.1016/j.arabjc.2013.04.003.

13. Naresh Kumar R., Jitender Dev G., Ravikumar N., Krishna Swaroop D., Debanjan B., Bharath G., Narsaiah B., Nishant Jain S., Gangagni Rao A. Synthesis of novel triazole/isoxazole functionalized 7- (trifluoromethyl)pyrido[2,3-d]pyrimidine derivatives as promising anticancer and antibacterial agents. Bioorg Med Chem Lett. 2016 Jun 15; 26 (12): 2927–2930. doi: 10.1016/j.bmcl.2016.04.038. Epub 2016 Apr 16. PMID: 27130357.

14. Suresh L., Sagar Vijay Kumar P., Poornachandra Y., Ganesh Kumar C., Babu N. J., Chandramouli G. V. P. An expeditious four-component domino protocol for the synthesis of novel thiazolo[3,2-a]thiochromeno[4,3- d]pyrimidine derivatives as antibacterial and antibiofilm agents. Bioorg Med Chem. 2016; 24: 3808–3817 doi: 10.1016/j.bmc.2016.06.025.

15. Savateev K. V., Ulomsky E. N., Fedotov V. V., Rusinov V. L., Sivak K. V., Lyubishin M. M., Kuzmich N. N., Aleksandrov A. G. 6-nitrotriazolo[1,5- a]pyrimidines as promising structures for pharmacotherapy of septic conditions. Russ J Bioorg Chem. 2017; 43: 421. doi: 10.1134/S1068162017040094.